Вячеслав Киплюкс

Большую роль сыграл мой друг Сергей Николаевич Волков — известный писатель и путешественник из Иркутска. Он подсказывал маршруты, а я делился с ним находками. Волков в каком-то смысле открывал Монголию даже для самих монголов: в девяностые они не знали, куда ехать, какие у них места, потому что в то время как такового туризма не существовало.
У меня тогда была прекраснейшая книга по монгольской археологии, и я находил в ней описания древних мест, просил друзей перевести названия с монгольского и потом сам разыскивал их. Так я ездил по Монголии год за годом. Мне понадобилось практически 8 лет ездить по Монголии, прежде чем я повёз туристов.

Поначалу всё было на энтузиазме: приезжали знакомые иностранцы — кто-то снимал фильмы, кто-то искал буддийские места. Я возил их почти бесплатно, просто «за бензин». Но постепенно запросов становилось больше, и я подумал, а почему бы не составить какие-то маршруты и водить людей осознанно.

Почему Монголия?
Монголия была ближе и доступнее, чем Бурятия, тогда иностранцы и сами россияне ещё мало ездили в наши края. Интерес к Байкалу появился только после 2015 года, когда в социальных сетях люди стали выкладывать красивые места, и народ поехал. А в начале 2000-х все дороги вели именно в Монголию.

Я постоянно хожу в походы по Бурятии, особенно по Баргузинскому хребту.
Так было и раньше - в Латвии, где я жил подростком, к 16 годам я уже сплавился по всем доступным рекам и исходил страну пешком.

И, конечно, нужно ходить по новым местам, чтобы было интересно.
Когда ты получаешь первые впечатления, они всегда просто невероятно яркие.

Поэтому я никогда не поведу людей туда и не буду показывать то, что мне не интересно. Я показываю только те места, которые вызывают восторг у меня самого.

Постепенно свое хобби я смог превратить в интересную работу. И до сих пор получаю от этого удовольствие, и всегда удивляюсь, что люди готовы платить за то, что я и так люблю делать: рассказывать, показывать, делиться.

И я всегда задавался вопросом: кем я являюсь? Почему мне так нравится путешествовать?
Еще в девяностые годы про меня в Бурятии начали рассказывать и везде писали: «Слава Киплюкс – проводник».

Так я осознал, что я – проводник, что это моя жизненная цель.

Я могу приоткрыть дверь, а вы дальше смотрите - пойдёте туда или не пойдёте. Могу организовать встречу с ламами, шаманами, с какими-то интересными людьми, с целителями, когда у человека есть такой запрос. И тогда у него действительно меняется мировоззрение, и он уже по-другому воспринимает ту же Бурятию или Монголию.

Мне нравится более познавательный туризм, интересно ходить в исторические места, про которые можно почитать, где непосредственно происходили какие-то события. Люблю, когда есть какая-то история, тайна, загадка, когда можно встретиться с носителями другой культуры.

Например, в Индии я хожу к истокам Ганги, в Тапован, где до сих пор живут отшельники и садху, которые до сих пор медитируют и занимаются йогой в пещерах. Их можно увидеть, встретиться, пообщаться.

Я считаю, что это очень важно в путешествиях. Когда мы путешествуем, например, по Монголии, обязательно нужно попасть в семью кочевников, скотоводов, посмотреть, как они живут. Если есть возможность подоить там тех же самых коров или коз, понять этот труд. Увидеть, как люди с утра встают, как они готовят. Тогда путешествие получается совершенно другое, оно получается «вкусное».

Вячеслав: Название возникло во время художественной выставки, которая проходила в Бурятском научном центре в 90-е. Собирались фотографы, художники, и я со своими друзьями был организатором.

«Кочевники духа» - так называлась эта выставка.
Мы ведь живём в Бурятии, а буряты, монголы - это кочевые племена.

А что такое «кочевник»? Это путешественник, человек, который постоянно живёт в движении.
И мой девиз - «дух свободы в мире странствий и приключений».
Это такое состояние внутреннее.
Я всегда удивляюсь, что у них нет стиральной машины, холодильника, материальных благ, нет привязанности к этому.

В этом году у тебя много скота, в следующем может случиться мор, засуха или морозы. Скот может погибнуть, можешь остаться без ничего.

И кочевник постоянно находится в таком рискованном положении, и поэтому он становится очень гостеприимным. Вот монголы, например, они очень гостеприимные, они всегда окажут какую-то либо помощь, поддержку, как и люди, которые живут в Сибири.

Помню, поехали к семье кочевников – у них нет ни электричества, ни света. Они каждое утро встают, работают. У них у всех белые зубы, потому что много кальция. Они физически здоровы, потому что все время в движении, им не нужны спортивные залы. И когда смотришь на этих людей – видно, что они счастливы.

А человек, который имеет машину, квартиру – часто он несчастен, потому что у соседа лучше машина, лучше квартира, и тебе хочется такую же квартиру. Ты думаешь: если у меня будет такая квартира и такая машина, я буду счастлив.
И человек много работает, получает эту квартиру, машину, а счастья нет. Все потому, что у соседа уже машина гораздо лучше, чем у тебя. Вот и все.

Вячеслав: Думаю, все люди разные.
Конечно, кочевой образ жизни формирует особое мышление - ты можешь быть сегодня здесь, завтра там, ты мобилен. А горожане больше привязаны к месту, к дому, к стенам.

Вот я не могу сидеть на месте, для меня любая рутинная работа очень тяжелая. А стоит начать двигаться — поехать, подняться на гору, пройтись по тайге — и усталость уходит, появляются силы. А в городе тяжело, он забирает энергию.

Когда я приезжаю в Улан-Удэ, сразу думаю, куда бы поехать — благо, вокруг природа, Байкал. Буквально 50, 60, 100 километров от города выехать и уже можно оказаться в таёжном лесу, в красивых диких местах.

И я вижу, что в выходные город пустеет, люди уезжают загород, чтобы зарядиться вот этой энергией Байкала, энергией природы.

И я рад видеть, что в Бурятии всё больше людей начинают путешествовать, ходить по тропам, заниматься спортом, активностями. Это возвращает к жизни.

Вячеслав: Да, это мой друг Михаил Александрович Крупский. Мы дружили больше двадцати лет, вместе путешествовали, и он очень много дал мне в жизни.

У него была давняя мечта — побывать на истоках Ганги, в Гималаях. Ещё в студенчестве, в 70-е, он прочитал в журнале «Вокруг света» рассказ о путешественнике, который дошёл до этих мест, и больше тридцати лет носил в себе эту мечту.

В итоге он туда отправился и звал меня с собой. Тогда я не смог поехать, и он поехал с другом. Вернувшись, рассказал: «Ты не поверишь — мы попали в такое место, что решили не уходить оттуда целый месяц». Я понял: если уж Миша, который никогда не сидел на месте, задержался там, значит, это действительно особое место.

С тех пор мы вместе много раз изучали карты, маршруты, обсуждали, куда идти. Он буквально готовил для меня живой путеводитель. И когда я сам впервые поехал в Гималаи, у меня в голове уже было его подробное руководство: где повернуть, что посмотреть.

Миша был для меня не только другом, но и наставником, учителем, а иногда даже отцовской фигурой. Он многому меня учил — и в путешествиях, и в жизни. Я часто приходил к нему за советом: делать что-то или нет, ехать куда-то или воздержаться. Иногда мы спорили, но я всегда чувствовал в нём мудрость, которая приходила из опыта.

Он заменил для меня сразу несколько ролей: старшего товарища, учителя и близкого друга. Его влияние остаётся со мной до сих пор.

Вячеслав: «Дети Байкала» — это региональная организация, которая помогает детям, оказавшимся в трудной жизненной ситуации. Мне всегда было интересно соединять путешествия и заботу о детях, делать что-то живое и полезное.

Человек начинает расти в своих глазах, уважать себя, потому что понимает — он достоин, он может, у него есть возможность делать добро. Это большое счастье.

За годы мы сделали много проектов.
Один из них назывался «Стань Дедом Морозом»: дети писали письма с мечтами, а я собирал подарки через друзей и спонсоров.
Кто-то пожелал найти родителей, и эти письма мы показывали на телевидении — и так несколько детей обрели семьи.

Был и проект «Найди меня, мама» — я полгода фотографировал воспитанников детского дома, сделал выставку. На удивление педагогов, я предложил сделать это бесплатно. Через фотографии дети становились заметными, и многие нашли семьи.

Мы выводили детей в походы на Байкал, на спектакли, в кино. Для них это было целое событие: иногда ребёнок впервые ночевал в палатке и говорил, что это был самый счастливый день его жизни.

С онкологическими детьми мы делали праздники и подарки, иногда — последние в их жизни. Тогда особенно понимаешь ценность ярких мгновений.

Я всегда говорю: помочь всем невозможно. Но можно сделать что-то для конкретного человека рядом. Если каждый внесёт свою лепту, мир станет другим. Всегда надо начинать с себя, а потом расширять круг — к близким, к друзьям, к тем, кому особенно нужна поддержка.

Вячеслав: Я хочу пожелать каждому человеку счастья. В сущности, все живые существа стремятся к этому.

Мой буддийский учитель говорит: «Каждое живое существо когда-то было нашей матерью».
Если осознать это, мы начинаем ощущать, что всё вокруг — часть нас самих: люди, животные, растения, даже самые маленькие насекомые. Тогда отпадает желание делить мир на «своё» и «чужое», на «хороших» и «плохих». Мы начинаем воспринимать всё как единое целое.

Когда я хожу по пещерам, где жили первобытные люди, я думаю о том, что там были наши пра-пра-предки, которые выжили и передали нам жизнь. Благодаря им мы можем сейчас жить, общаться, творить. Это вызывает глубокую благодарность.

Мир проявляется через нас: во мне он проявляется через путешествия, любит моими глазами смотреть все эти красивые места.
В каждом человеке живёт дух этого мира, и вместе мы составляем одно огромное космическое целое.